Этот небольшой рассказ обошёл уже два форума. Но отзывов было очень немного. Может, здесь народ хоть что-то мне скажет?

Амада

Первое, что видит странник, попадая в Кори Хара зимой, первое, что предстаёт перед его взором, - это бескрайние заснеженные равнины и леса, теряющиеся в непроглядной метели. Первое, что он чувствует, - ледяной бушующий ветер, от которого не спасает даже тёплая одежда. Первое, что привлекает его внимание, - холодные снежинки, не таящие на тёплой ладони сразу, а словно думающие: стоит ли таять? А здешние снежные метели не дают увидеть что-либо дальше, чем на расстоянии вытянутой руки.
Но так бывает только два месяца в году. Снег лежит долго, но метель бушует и днём, и ночью всего восемь недель. Она словно весь год копит силы, терпеливо ждёт, чтобы потом вырваться на свободу, показать себя во всей красе и превратить Кори Хара в бесконечный снежный край. С этих метелей всегда начинается зима. Метели безжалостны. Неукротимая, неконтролируемая стихия, властвующая недолго, но пользующаяся этой властью сполна.
Кори Хара – мой дом. Здесь я родилась, выросла, воспитанная любимыми родителями. Ещё только подросток, но за эти немногие годы уже стала чувствовать себя частью этих равнин и лесов. И также как я – часть их, они – часть меня, моей души, моего тела… вольные просторы равнин, по которым хочется бежать, не зная голода и усталости! Таинственные леса, никогда не открывающие всех тайн до конца! Как приятно летом идти по траве, вдыхая аромат цветов, подставляя голову ласковому солнцу и лёгкому ветерку! Как незабываемо слушать пение весенних птиц, отправляя душу в полёт вместе с ними! Как спокойно бродить по осеннему лесу, наблюдая за падающим с деревьев золотом листьев! Как фантастически зимой по глубокому снегу нестись по равнине наперегонки с ветром или навстречу бешенной метели! И действительно прекрасны здесь ночи в любую пору года… Луна, яркие звезды, тишина спящей природы… Моя душа – это Кори Хара…
Я медленно шла по снегу между деревьями навстречу метели. Метель властвует уже больше месяца. Скоро её время пройдёт, и ещё несколько недель равнины будут в снегу. Весне и осени тут отводится короткий срок, лету – чуть длиннее. Но зима властвует дольше всех. Весеннее солнце выглянет всего на несколько недель, растопив снег. Столько же будут светить летние жаркие лучи. Потом придёт пора золота… Тихий шорох впереди. Я остановилась и начала беспокойно оглядываться по сторонам, только снег мешал увидеть окружающий лес. Снова шорох, уже громче и отчётливее. Я сделала шаг вперёд… и оглушительный крик прорезал воздух и острым лезвием  ударил по ушам. Летящий навстречу ветер только усиливал и без того невыносимый крик в несколько раз. Я подошла слишком близко к гнезду куёкана и поздно осознала свою ошибку. А птица воспользовалась своим вернейшим оружием: крик на уровне ультразвука. Но крик – ещё не самое худшее. Куда хуже его действие, парализующее нервную систему и мышцы. Я всё больше пригибалась к земле, пытаясь избавиться от боли в ушах и голове. Хотела бежать прочь, но тело уже не слушалось, а в глазах медленно темнело. Потом я уже не видела даже теней, в голове стоял болезненный звон, а тело замерзало на ветру… В следующую секунду кто-то схватил меня и резким рывком вытолкнул из поля волны. Жуткая боль пронзила всё тело…
Медленно открыв глаза, я видела только тени и силуэты. Попыталась пошевелиться – не вышло. Я лежала не в снегу, как мне показалось вначале, иначе давно бы просто окоченела. Это было похоже на ствол упавшего дерева: твёрдый, шершавый, но не источающий холод. Однако, даже лёжа на нём, я замерзала, ведь от ледяного ветра укрытия не было, а сердце билось редко – кровь не согревала. Рядом захрустел снег. Я почувствовала приступ страха: не знала, как долго тут нахожусь, кто меня принёс сюда, кто сейчас стоит рядом. Я лежала на боку спиной к незнакомцу. Хотела повернуть к нему голову, но не смогла: боль, словно в тело вонзили тысячи раскалённых игл, не давала даже шевельнуться, мгновенно усиливаясь. Как же плохо мне было. Всё, что чувствовала, были страх и холод. Я знала, что сейчас беспомощна и слишком слаба. Дыхание становилось прерывистым и тяжёлым, сердце билось всё тише и реже. Меня начала колотить крупная дрожь – я замерзала. Медленно закрыла глаза, зная, что никто не поможет… А потом почувствовала ровное, спокойное дыхание: он лёг рядом, прижавшись ко мне, согревая своим теплом. Спиной я ощущала его сильное тело, чувствовала, как ровно он дышит. Он был абсолютно спокоен, а меня охватил панический страх. Дрожь от холода заменилась дрожью от боязни. Я снова попыталась повернуть голову, боль утихла, но осталась слабость. Он лежал рядом не шевелясь. Я немного успокоилась: холод и боль ушли, зрение снова стало нормальным. Я попробовала встать… и почувствовала удар по плечу. Несильный, но в тот момент и этого хватило: я не выдержала и упала назад. Страх сменился злостью. А потом он положил свою голову мне на плечо, и злость исчезла, словно её и не было. Мы лежали вдвоём, не двигаясь, слушая дыхание друг друга, согревая. Я чувствовала спокойствие и лёгкость. Даже метель, казалось, прекратилась. Силы медленно возвращались, я уже могла встать, он почувствовал это и сразу поднялся. Нескольких секунд, чтобы вскочить и развернуться к нему, мне хватило, но он уже скрылся в метели. С минуту я стояла неподвижно, чего-то ожидая, потом пошла искать своих. Шла осторожно, чтобы снова не набрести на злополучное гнездо. В этом лесу куёканы - единственные птицы, которые зимой переносят свои гнёзда под снег на землю. В другой раз я бы подумала: как же мне надоели эти птицы! Но сейчас все мысли занимал незнакомец… Я даже не заметила, как вышла из леса на равнину. Опомнилась, только когда увидела впереди четыре знакомых силуэта, идущих мне навстречу.
- Амада!
Ане бросилась ко мне, едва увидев. Моя любимая старшая сестра. Она единственная из всех нас, в чьей душе мирно сосуществуют любовь и ненависть, доброта и крайняя злоба, жалость и жестокость, чувственность и безразличие. Я никогда не знала, как она поведёт себя в той или иной ситуации. Но, тем не менее, она самое близкое, после Джиай, мне существо. А ещё она очень красива: чёрная шерсть, с белыми лапами, животом, горлом, и немного боками. Узкая белая полоса шерсти на шее очень похожа на воротник. Самое примечательное в ней – её глаза: правый – золотистый, левый – зелёный. И отражаясь в них, звёзды приобретали особый оттенок.
- Я же сказал, что ничего с ней не случится.
Надаре – старший брат. Его имя соответствует характеру: он и правда похож на лавину, которая, сходя с гор, только набирает скорость. Задиристый, дерзкий, порой злой. Он может оставаться хладнокровным ко всему, а может завестись из-за пустяка. И тогда уже не завидую тому, кто попадётся ему. В драке Надаре охватывает азарт, и это значит, что он будет драться до тех пор, пока ещё может стоять. Его необычная, песочного окраса шерсть гармонирует с карими глазами. Но зимой шерсть теряет свой песочный отлив и становится тёмной и тусклой.
Ещё двое просто подошли, не говоря ни слова. Кашира – мой отец. Всегда уравновешенный, ответственный, рассудительный и достаточно сильный. Сколько я себя помню, он всегда был нашим лидером, и мы следовали за ним. Шерсть белая с серым отливом и тёмными полосами на спине. Джиай – моя мать. Ласковая и добрая, оберегающая меня, Ане и Надаре, но строгая при необходимости. Серая с ясными золотистыми глазами.
Никто не спрашивал меня, где я была так долго, чему я, признаться, радовалась: я очень не хотела объяснять семье случившееся. Кашира повёл нас на восток. Там границы территории заканчивались на берегу реки. Джиай бежала второй, за ней – Ане, потом я, замыкающий – Надаре. Бежать след в след. Никогда не понимала, зачем это нужно, но так научили родители. Все мои мысли до сих пор занимал незнакомец. Надаре видел, что я беспокоюсь, что что-то меня тревожит, но не спрашивал. Вообще он часто относился ко мне так, будто меня вовсе не существует. На берегу мы устроили лежку на ночь. Несмотря на холод, лёд на реке был тонким: быстрое течение не давало ему укрепиться, но и мороз не давал исчезнуть совсем. Лёжа на берегу, я смотрела на текущую подо льдом воду, и это течение уносило с собой все мои мысли, всё моё сознание. Стемнело, но тучи в небе закрывали и звёзды, и луну. Кашира несколько минут смотрел вверх, потом затянул громкую протяжную песню. Через секунду его примеру последовала Джиай. Ане и Надаре подхватили песню родителей и внесли в неё ноты молодой и неопытной жизни… А я молчала. Сегодня мне не хотелось петь… Ночью мне приснился сон: я лежу на траве, вдыхая аромат цветов и слушая счастливое пение птиц, где-то далеко в лесу кричат куёканы, но не своим смертельным воплем, а мягким напевным мотивом. Тёплое солнце ласкает спину и бока, шерсть развевается на лёгком ветру. Кто-то подходит сзади, ложится рядом и кладёт свою голову мне на загривок. Мне показалось, что я не сплю, что снова чувствую его тепло и спокойное дыхание. Чувство абсолютного покоя… прерванное появление третьего. Надаре стоит неподалёку, оскалившись и бросая вызов! Я испугалась, но брат смотрит не на меня: это вызов незнакомцу. Я чувствую, как он встал, сделал шаг к Надаре. Я вскакиваю и становлюсь между ними.  Почему-то не вижу незнакомца, только тень. Секунда тянется, как вечность… А меня всё больше охватывает страх… Они срываются с места одновременно…
Я проснулась не от холода. Тяжело дыша, я не могла заставить себя успокоиться. Всё повторяла, что это был просто сон, но боялась: злобный Надаре, принявший вызов незнакомец, секунда, равная вечности, их прыжок вперёд. Всё это не выходило из головы. Сердце бешено колотилось. Чего я боялась? Не знаю. За себя? За незнакомца? Да! За него! Почему? Я ведь не знаю его. Но, как бы то ни было, я обязана ему жизнью. Ко мне подошла Джиай.
- Что с тобой, малыш? – она всегда называла меня так.
- Кошмар.
Джиай положила голову на мою, но я так не заснула. Просто лежала рядом с матерью.
Когда лучи восходящего солнца коснулись верхушек деревьев, я встала. Джиай подняла голову и снова положила на снег: привыкла к моим уходам. От моей возни проснулся Кашира.
- Осторожно.
Я обернулась и подошла к нему.
- Буду.
Потёрлась мордой о его голову и неспешной трусцой побежала вдоль берега вниз по течению. Дойдя до невысокого водопада, я подняла голову и принюхалась. В такую метель учуять или услышать что-либо сложно. Но одно было ясно: ветер стихает, и через несколько дней метель прекратится. От реки я спустилась к старой высокой сосне. Возле неё мы с Ане любим резвиться летом на мягкой траве или зимой, когда стихают метели и лежит снег. Мы гоняемся друг за другом, валяемся в сугробах, кусаемся и дерёмся. Вспомнив такие дни, мне захотелось ощутить всё сейчас. Это был единственный способ избавиться от не оставлявшего меня кошмара. Я широким прыжком оказалась в глубоком сугробе. Так здорово было! Я металась между деревьями, зарывалась в снег и выпрыгивала из него, будто охотясь. Снова прыгнула в сугроб и осталась лежать в нём, высунув голову наружу и отряхнув её от снега. Я закрыла глаза, отдалась бушующей снежной стихии и ледяному ветру. Но моё спокойствие было нарушено. Чуть впереди хрустнул снег. Кто-то приблизился, затем остановился. Прикосновение… Я открыла глаза, вскочила и ощетинилась: передо мной стоял красивый белый волк. Он был не просто белым, а почти сливался с метелью. Единственное, что выделялось, ярко-золотистые глаза: два огня на фоне снега. Он спокойно стоял, не сводя с меня глаз, не говоря ничего.
- Кто ты? – как я ни старалась, мне не удалось скрыть нотки страха в голосе.
- Я уж думал, что снова нужно будет тебя вытаскивать.
Меня как громом ударило! Так это был он! Сердце забилось так, что готово было выскочить. Страх только усилился, а я сама не понимала, чего боюсь. Он заметил это.
- Раз ты в норме, я пойду.
- Подожди…
Зачем я говорю это? Неужели надеюсь, что он меня послушает? И что дальше? Не знаю! Просто не знаю, что ещё ему сказать! Он остановился, но оборачиваться не стал. Я заставила себя как можно более уверенно подойти, но кого я пыталась обмануть?!
- Что? Ты боишься и всё равно идёшь, - эти слова звучали как насмешка. – Зачем тебе это?
- Почему?.. Почему ты вытащил меня тогда?..
- А ты бы хотела умереть?
- Нет…
- Тогда я не вижу проблемы. Забудь! Я просто оказался поблизости.
- И сейчас тоже?! – крик был не лучшим решением, но только он скрывал мой страх. – Может, в прошлый раз так и было. Но не говори, что и сейчас это случайность!
- Просто забудь.
Я не успела ответить. Он в мгновение ока скрылся в метели. Быть может, я ушла бы к семье, попыталась и правда забыть, жила бы как раньше… но мой глаз уловил скользнувшую за незнакомцем тень, а в нос ударил знакомый запах. «Нет!!!» Я сорвалась с места и побежала так быстро, как только могла. Метель мешала видеть, но я бежала на запах. Когда силы были уже на исходе, передо мной появился вход в пещеру. Не задумываясь, я залетела в него. Повороты, развилки, снова повороты… Спотыкаясь, я бежала так быстро, что не чувствовала земли под собой. Я вышла к просторному залу, освещённому светом тысяч светлячков. По сравнению с холодным мраком пещеры, этот зал казался залитым светом. Но моё внимание тут же переключилось на две фигуры в центре: он и… Надаре. Брат стоял, оскалившись, бросая вызов. У меня перед глазами снова пролетел сон. Только на этот раз всё было реально. Он был спокоен. Неужели совсем ничего не чувствует? Или не показывает этих чувств? Сейчас не важно!
- Надаре! Не смей!
- Спасибо, сестра, что привела меня к нему.
- Ты следил за мной?! – ярость вытеснила страх. – Как дочь Кашира, потомка древних хозяев этих земель, я запрещаю!..
- Не забывай, что я тоже его сын, щенок! Он чужак, пришедший с севера! Пришедший, чтобы найти свою смерть!
Я оскалилась и зарычала, бросая вызов брату.
- Я приму твой вызов. Но сначала он…
Они сорвались с места одновременно, и меня снова охватил страх. Я оцепенела, мне показалось, что сердце и дыхание остановились. Не кричала только потому, что голова не соображала. В глазах потемнело, было ощущение, что сейчас упаду без сознания. Моё забытье оборвал оглушительный рык двух зверей. Сознание не просто вернулось – оно залетело обратно в тело так, что к голове в секунду вернулось ясность. Посмотрев вперёд, туда, где дрались соперники, я чуть не закричала во всё горло: на обоих уже не было живого места, они еле держались на ногах, но продолжали нападать. Два волка остервенело рвали друг друга на части. Надаре, почуяв запах крови, ощутив мощь соперника, нещадно и точно атаковал. А я даже с места двинуться не могла. Но из ступора вышла совершенно неожиданно: брат, наигравшись вволю, метнулся к незнакомцу и вцепился в горло. Я знала эту его хватку. Знала, что он разжимает челюсти только тогда, когда соперник уже мёртв! Мой страх сменился дикой ненавистью. В несколько прыжков я настигла их и вгрызлась в плечо брата. Надаре не ожидал такой выходки, он отпустил соперника и отошёл на шаг назад. Но это было минутное затишье, и я заслонила собой незнакомца. Сейчас для меня существовал только он.
- Я не позволю!
- Не лезь!
Если бы мог, он бы выкрикнул это, но хлещущая из горла кровь заглушала голос, превращая его в глухой хрип.
- Нет! И, если понадобится, я перегрызу горло даже брату!
Ему было тяжело говорить, а вот я орала во всю глотку.
- Я не отойду, что бы ты ни сказал! Ты зашёл слишком далеко, Надаре!
- И что, щенок?! Ты будешь драться с собственным братом? – издевка в голосе Надаре была настолько явной, что я забыла о всяком самоконтроле.
Злоба росла с каждой секундой. Я стояла между ним и братом. Но мой выбор был сделан ещё тогда, когда мы устроили лежку у реки. После того сна я сказала себе, что если придётся выбирать между братом и незнакомцем, то я выберу незнакомца.
- Буду, Надаре! Я бросаю вызов без права на отказ! Сейчас!
В глазах брата блеснула злоба. Азарт, опьяняющий запах крови… Секундный взгляд в глаза… Мы одновременно прыгнули вперёд. За один миг этого прыжка я вспомнила всё: как Надаре издевался надо мной и Ане, как втягивал в драки и рвал на части. Но эти драки научили закрываться от самых сильных его атак. Сейчас я позволяла грызть плечи и бока, но не подпускала к спине и горлу. Я пропускала мелкие выпады, чтобы отвечать на более сильные. Наверное, за это я должна благодарить брата. Младше, меньше в размерах, слабее, неопытнее, но на моей стороне ловкость. Боль усиливалась, кровь текла из разорванных боков, и с ней уходили силы. Но и Надаре слабел, ведь до поединка со мной он дрался с незнакомцем, не уступающим ему в силе. Был момент, когда мне показалось, что я уже ничего не чувствую: ни боли, ни страха, ни отчаяния. Исчезла даже злость… Очередной выпад… Ошибка. Надаре слишком устал и атаковал, совсем открывшись в прыжке. Мой шанс! Второго не будет! Я прыгнула на врага, - сейчас я видела в нём именно врага, - и использовала его же приём. Надаре рухнул на пол пещеры, с разорванной грудью. Я не тронула горло, а ведь могла… Он медленно и тяжело поднялся.
- Убирайся! – я стояла с трудом, но готова была напасть при необходимости. – Ты проиграл этот бой!
Надаре медленно пошёл к выходу, напоследок бросив озлобленный взгляд на меня. Когда он скрылся, я подошла к незнакомцу. Мне было больно смотреть на него: когда-то белоснежная шерсть была вся ярко-алой, взгляд тусклый и полный боли, из горла по-прежнему текла кровь. Я подошла ближе и легла рядом, положив голову ему на плечо, как он тогда. Он почти не дышал. Мне снова стало страшно: вдруг он не выживет? Стиснув зубы, я заставила себя успокоиться. Паника – худший помощник. На мгновение он попытался поднять голову, но не смог.
- Зачем ты вмешалась? – тихий, хриплый, почти неслышный, но такой же спокойный голос.
- Он бы убил тебя… - я готова была заплакать. – Я не могла… не хотела этого.
- Даже… если и так… какая… тебе… разница?..
Я чувствовала, как с каждым словом его тело вздрагивало, дыхание учащалось. Как же я хотела сказать, но не находила слов! Я готова была разделить всю его боль! Хотела сказать… но не могла… Это оказалось безумно сложно. «А если он не поймёт? Если просто посмеётся над глупым, наивным щенком? Как выразить словами то, что живёт в душе? Ведь нет таких слов!»
Я лежала рядом. Ему не становилось лучше, дыхание не восстанавливалось. Я лежала и ждала. Ничего не в силах сделать… Ничего? Я вскочила на лапы, ругая себя последними словами за несобранность. Он тяжело поднял голову. Я коснулась его морды своей.
- Я сейчас вернусь… Потерпи ещё немного…
Казалось, что все тоннели пещеры я преодолела за секунду. Лапы сами несли меня вперёд. Выйдя наружу, я заметила, что метель прекратилась. Сколько же мы уже там пробыли? Тем лучше! Оно должно быть где-то рядом! Джиай рассказывала, что зиму оно проводит под снегом, не увядая, возле пещер и на скалах. Несколько минут я рыскала вокруг входа в пещеру, разрывая лапами снег. Ликованию моему не было предела, когда я нашла его. Широкие, мясистые листья растения, называвшегося Гедо. Сорвав не молодой, но и не старый лист, я ринулась назад в пещеру. Листья этого растения настолько широкие, что могут наподобие одеяла укрыть спину волку. Прибежав обратно, я начала рвать лист зубами. Лапы и грудь у меня уже были облиты соком. Потом с каждого из кусочков я попыталась, насколько могла, содрать тонкую кожицу, добравшись до мякоти с соком. Разложив листья на раны, большую часть положив на горло, я снова легла рядом и ждала. Уже решила, что опоздала, как вдруг он открыл глаза. Какой камень тогда упал с души! Я не выдержала и заплакала. Никогда не приходилось переживать такое. Какое-то время он просто смотрел в пустоту, потом его взгляд снова начал медленно приобретать живой блеск. Сок Гедо не лечит раны, но останавливает кровь и даёт организму необходимый минимум питательных веществ. Я снова встала: нужно было принести новый лист и на охоту сходить не мешало бы. Но вместе со мной попробовал встать и он.
- Ложись назад. Я скоро вернусь.
- Я в состоянии двигаться…
- Силой заставить?
- Хочешь попробовать?
- И уверена, что получится.
Он не ответил. Прекрасно понимал, что я права в данный момент. Я собралась было уходить.
- Как тебя зовут?
- Амада. А ты…
- Самиши.
- Подожди меня, ладно?
В ответ молчание. Сначала в душе поселилось сомнение: хоть ему и тяжело, но у меня уже сложилось впечатление, что Самиши при желании отодвинет боль и усталость на второй, а то и третий план. Подумав, я решила, что далеко он всё равно не уйдёт. Я вышла наружу. Глубокие раны на боках покрылись коркой запёкшейся крови, боль ушла, оставив нытьё в мышцах. Слипшаяся от крови шерсть сковывала движения, каждый шаг отзывался болью, но терпимой. Я застыла на месте, улавливая малейший звук. Убедившись, что рядом никого, легла в снег и вывалялась в нём. Холодный снег таял на тёплом теле, смывая с шерсти засохшую кровь. Ничто больше не мешало движениям, холод вернул бодрость. Ещё немного полежав, я встала и неспешно побежала охотиться.
Впервые я охотилась одна, и у меня совсем не было опыта. Нескольких я упустила, пару не заметила и спугнула, но одного поймать удалось. Передо мной на снегу лежала первая добыча, убитая самостоятельно. Уставшая, я очень хотела отдохнуть и поесть. Но эта добыча была не для меня. Схватив убитого зайца, я побежала назад. Перед тем, как зайти в пещеру, сорвала ещё один лист Гедо.
Самиши нетвёрдо стоял на ногах, но стоял. Он посмотрел на меня с лёгким удивлением. Я подошла ближе и положила зайца перед ним. На этот раз я не разорвала лист, а набросила ему на спину. Он отшатнулся в сторону.
- Не нужно.
Я слишком устала, чтобы спорить. Отошла туда, где не летали светлячки и было темнее, и легла. Уже несколько дней я не спала, лёжа рядом с Самиши и прислушиваясь к его судорожному дыханию. Сейчас он окреп, а вот мои силы закончились. В пещере было сыро, моя шерсть так и не высохла после снега и погонь. Мне было плохо: лёжа в тени, я, как никогда, ощущала холод и одиночество. Был ещё и душевный холод – я осталась совершенно одна. Собрав остатки воли, я закрыла глаза, попыталась поспать хоть немного. Смогла только задремать…
Почувствовав рядом чьё-то присутствие, я отскочила назад и ощетинилась. Но мой испуг был секундным: рядом стоял Самиши.
- Прости… - я снова легла, положив голову на лапы.
Он подошёл ближе и набросил мне на спину недавно принесённый мной лист. Я непонимающе посмотрела ему в глаза.
- Ты дрожала во сне. Тебе он нужнее.
- Я дрожала не от холода…
- От чего тогда?
Я помолчала, потом ответила:
- От одиночества… и страха…
Самиши удивлённо посмотрел на меня. Я отвернулась и заплакала. Он лёг рядом.
- Почему ты всё время чего-то боишься?
Я не знала, что на это ответить. Тогда он прижался ко мне, и я снова почувствовала его тепло. Я стиснула зубы: хватит!
- Добей меня! Сейчас!
- Что? – я чувствовала, как резко он поднял голову.
- Сделай, пока я сама прошу об этом!
- Прекрати! Ты вернёшься к своим…
- Мне некуда возвращаться! Убьёшь меня ты или Надаре… Так лучше уж ты.
- Прекрати, слышишь?!
Но я уже не могла остановиться. За несколько дней я пережила столько, что просто не выдержала.
- Какая разница? Я всё равно осталась одна!
- Не одна. Ты не одна.
Два лежащих в пещере волка, греющие друг друга, существующие друг для друга и больше ни для кого.